"Решение о применении силы уже принято. 19 марта можно ожидать, что если ситуация покажется власти угрожающей, сила будет применена», - такое мнение высказал доцент Европейского гуманитарного университета Вячеслав Позняк в интервью Немецкой волне.
Заявления Лукашенко типа «Я свой народ, свое государство и власть президента буду защищать сам, если надо - с оружием в руках" нельзя рассматривать как символические угрозы, считает Позняк.
Вместе с тем он уверен в том, что многое будет зависеть от количества участников и форм протестов.
"Если акции протеста действительно будут массовыми, часть силовых структур воздержится от насилия. Но всегда есть какой-то процент тех, кто готов безоговорочно выполнять приказ", - напомнил Позняк.
С ним согласен Мечислав Гриб, генерал-лейтенант милиции и в прошлом спикер Верховного совета. По его словам, если на площадь выйдут до 10 тысяч человек, репрессий не избежать. А если протестующих окажется 50 или 100 тысяч, власти побоятся применять силу.
В свою очередь, генерал-полковник Павел Козловский, первый министр обороны суверенной Беларуси, отмечая непредсказуемость сегодняшней власти и не отрицая возможность применения силы, не исключает, что милиция может повести себя так, как это было на киевском Майдане. Козловский напрочь исключает вероятность вмешательства НАТО и Запада: «А поигрывание мышцами и бряцание оружием – в характере сегодняшней власти», - отмечает он.
Андрей Кудиненко, режиссер запрещенного к показу в Беларуси фильма «Оккупация. Мистерии», обличающей оккупацию Беларуси как фашистской армией, так и советским режимом, считает, что Лукашенко «некуда деваться».
«Дело здесь не в правнуках и внуках или других пафосных заявлениях, которые произносит президент. Вместо того, чтобы быть гарантом Конституции, он является ее редактором. При таком руководителе в условиях игры без правил можно и убить», - говорит Кудиненко. По его словам, он лично сталкивался с людьми в штатском, и среди них есть те, кому доставляет удовольствие унижать других и кто готов исполнять любые приказы. А у людей, говорит режиссер, нет объективной информации о том, что происходит в стране: государственные СМИ лгут, независимая пресса почти уничтожена, а Интернетом пользуются единицы.