В политике можно объединяться ради известной цели даже с самим чертом,- нужно только быть уверенным, что ты проведешь черта, а не черт тебя. (Карл Маркс и Фридрих Энгельс)
С каждым днем все более углубляются расхождения между западной и восточной политикой белорусского руководства. А.Лукашенко все труднее одновременно имитировать два противоположных тренда в условиях, когда реально крайне неспешно, но неуклонно продолжается только один - постепенное вхождение Республики Беларусь в европейскую программу «Восточное партнерство».
Тем не менее, Минск упорно стремится делать два дела. Настойчив в сохранении всех своих политических, экономических и даже военно-технических преимуществ на Востоке (консервативный сценарий) и перспективный - вступление в европейский, вполне четко сконфигурированный политико-экономический проект«Восточное партнерство», находящийся в прямой интеграционной связи с Евросоюзом. Это сродни попыткам разжигать пожар и тут же его тушить.
Фактически РБ стремится позиционировать себя в двух противоположно ориентированных интеграционных проектах. Для маскировки своих действий белорусское руководство активно продвигает в России тезис, что «Восточное партнерство» является не более чем декларация: «проект открыт для всех», республика является европейской страной и ей самое время влиться в дружную европейскую семью, но… как то «бочком», чтобы чувствовать себя вполне европейцами, а вот платить за энергоимпорт отнюдь не по европейским ценам. Пока у А. Лукашенко столь сложная политическая задача получается плохо, что и продемонстрировал его срочный «пожарный» визит в Москву 10 апреля. Для этого имеются объективные причины, которые белорусскому президенту обойти трудно, если вообще возможно.
Прежде всего, необходимо учесть, что субъектами мирового права являются признанные государства или признанные в той или иной форме государственные образования (ЕС, СГ РФ и РБ и т.д.). Все что «между», исключая невероятную по разнообразию договорную базу между суверенными государствами, является сферой интеграции – проекты, ассоциации, международные организации. Все они в той или иной степени фиксируют или, наоборот, стимулируют определенный уровень развития интеграции в мире или регионе.
Стоит отметить, что, несмотря на традиционные заявления и уверения, что в интеграционном проекте все равны, в любой интеграции существует своя иерархия, так как всегда есть лидер проекта и другие – несколько пассивные участники. В частности, имеется неукоснительное правило: региональный интеграционный проект имеет надежду на успех только в том случае, если в нем принимает участие субъект мировой политики и мировой экономики.
В регионе постсоветского пространства такого рода субъект только один – Россия. Российская федерация, как мировая ядерная держава, седьмая экономика мира, крупнейший на планете экспортер углеводородов, постоянный член СБ ООН, полноценный член G8 и G20 и не связанный серьезными военно-стратегическими обязательствами, до сих пор реально контролирует треть Евразии. Без Москвы все интеграционные проекты на постсоветском пространстве обречены на провал, что показал, к примеру, опыт нескольких среднеазиатских интеграционных инициатив, которые стимулировались Астаной (Казахстан долгое время пытается стать вторым центром силы и влияния на постсоветском пространстве), или ГУАМа.
В противном случае, Москва должна хотя бы курировать интеграционный проект, в который она по той или иной причине не входит. Иначе проект остается на уровне деклараций или вообще забывается.
Уже упомянутый нами ГУАМ имеет к европейской программе «Восточное партнерство» непосредственное значение. Действительно, на первый взгляд «Восточное партнерство» - тот же ГУАМ, но с прибавлением: Беларусь и Армения. Однако «дьявол в деталях»…
Мы сознательно не будет углубляться в обширную внутреннюю составляющую как ГУАМа, так и «Восточного партнерства», так как, большая их часть остается и останется на уровне деклараций даже в том случае, когда программа играет роль «подготовительной группы» перед вступлением в Евросоюз. Нас интересует политико-экономическая оболочка, что для интеграционных проектов значит гораздо больше, чем заявления о росте благосостояния, расширения торговли и сближения народов Европы – было бы чем торговать, то можно было бы обойтись и без подобного рода проектов. Россия торгует с ЕС (Германией) вполне успешно и без «Восточного партнерства»…
Стоит напомнить, что ГУАМ, несмотря на демократическую вывеску – «Организация за демократию и экономическое развитие», является военно-политическим блоком и задумывался ради решения нескольких задач: создать блок будущих членов НАТО и ЕС на постсоветском пространстве, сократить сферу российского влияния в Восточной Европе, стать реальной альтернативой СНГ, обеспечить региональную безопасность для своих членов под эгидой НАТО и создать политическую и экономическую основу для «Южного энергетического коридора» (Средняя Азия – Каспий – Закавказье – Украина – Центральная Европа) в обход России. Стоит отметить, что ГУАМ вобрал в себя почти всю группу энергодефицитных стран постсоветского пространства, являющихся одновременно и транзитерами (кроме Беларуси).
Одной из целей проекта ГУАМ являлось придание Киеву статуса регионального центра, конкурирующего по влиянию с Москвой.
Специфика проекта ГУАМ в том, что он объединяет «оскорбленных» - страны, столкнувшиеся или с сепаратизмом на своей территории (Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия, Карабах) или имеющих проблемы в статусе своих областей (Крым) и «обиженных» Россией, которая не призвала сепаратистов к ответу.
Однако отсутствие в проекте ГУАМ реального субъекта мировой экономики и мировой политики привело к перераспределению функций между партнерами проекта ГУАМ, что резко ослабила блок. В частности, политическим центром Гуама оказался Тбилиси, а не планируемый Киев. Высокая значимость для ГУАМа энергетической составляющей привело к доминировании в данной сфере Баку - единственного производителя углеводородов и одновременно транзитера газа и нефти из Каспийского региона.
К внешнему политическому «куратору» ГУАМа – НАТО, ближе всех оказался не Киев (менее трети граждан Украины выступают за вступление страны в НАТО), а опять Тбилиси. К внешнему экономическому «куратору» ГУАМа – ЕС, ближе всех оказался вновь не Киев, а Кишинев.
ГУАМ, лишенный интеграционного стержня, оказался крайне непрочным блоком. Особую слабость объединению придавало то, что в его составе оказались не только государства, пораженные язвой сепаратизма, но и страны, которые принято относить к т.н. «падающим государствам», т.е. государства, политические классы которых находятся в стадии холодной гражданской войны, чьи политические системы незрелы и склонны к авторитаризму (имеются примеры даже наследственного президентства), экономика крайне слаба, несамодостаточна и неустойчива, сохранение государств требует постоянной внешней финансовой, ресурсной и политической поддержки и геополитического покровительства. В рамках ГУАМа к числу такого рода государств принято причислять Грузию и Молдавию.
Спецификой контактов ГУАМа с НАТО, США, ЕС было то, что формально ГУАМ являлся автономной структурой, объединяющих кандидатов в НАТО. Это проявилось в условиях начавшейся в августе 2008 г. российско-грузинской войны, где ГУАМ, как военно-политический блок, продемонстрировал свою полную несостоятельность. Его просто не было.
Украина, если не считать скандалы по поводу входу-выходу из Севастополя российского Черноморского флота, оказывала Грузии военно-техническую и кадровую поддержку в формате двусторонних отношений. Азербайджан повел себя очень осторожно, только косвенно демонстрируя солидарность с Тбилиси. В Молдавии убирали урожай. Вспомнить о ГУАМе после августовской войны было как-то неприлично.
Запад сделал выводы и «новую редакцию» ГУАМа – «Восточное партнерство», тщательно отшлифовал, убрав военно-политическую тематику (никому в очередь за Грузией становится не хотелось), зато прибавив социально – экономических и гуманитарных задач. Однако суть не поменялась - программа «Восточное партнерство» остается убежищем «обиженных» Россией.
«Новый ГУАМ» уже не отдан на усмотрение Киева и Тбилиси. Программа жестко привязана к ЕС и, что естественно, косвенно к НАТО. Евросоюз будет осуществлять непосредственное руководство всеми процессами, запланированными в рамках «Восточного партнерства». Если ГУАМ при всей своей прозападности и атлантизме был все-таки инициативой части стран постсоветского пространства, то «Восточное партнерство» - инициатива стран, граничащих с СНГ. Никакой «суеты», что была в ГУАМе между Тбилиси, Баку и Киевом, в «Восточном партнерстве» допущено не будет. Главный оператор проекта известен – Польша.
Необходимо учесть, что войдя в «Восточное партнерство» РБ объективно оказывается в европейском интеграционном проекте, что несовместимо с проектом Союзного Государства. Кроме того. Беларусь оказывается не просто в сфере влияния Евросоюза, но фактически под покровительством и курированием Варшавы. Кроме того, Беларусь оказывается в «одной лодке» с Грузией с ее проблемами с новыми закавказскими республиками, с Молдавией с ее «румынизацией» и Приднестровьем, с Азербайджаном и Арменией с проблемой Карабаха, с Украиной с ее постоянным внутренним политическим кризисом и российско-украинским противостоянием. Почти два десятилетия находясь под геополитическим «зонтиком» России, Минску придется вступить не в большую европейскую политику, а оказаться на уровне Кишинева и Тбилиси, подсчитывающих количество упоминаний о себе в европейских и американских СМИ.
На этом фоне прозвучавшее в конце прошлой неделе приглашение А. Лукашенко к России присоединиться к «Восточному партнерству» звучит, по меньшей мере, издевательски. Москве предлагается войти в одну программу с Варшавой и Тбилиси (!). Стоит напомнить, что Россия категорически не видит себя в и самом ЕС, считая, что она уже «наелась» Советским Союзом на века вперед.
17 апреля А. Лукашенко получил приглашение на саммит ЕС в Праге (7 мая). Пока все говорит о том, что он лично посетит столицу Чехии. Приглашение является важным достижением белорусской дипломатии и прозападной группы в белорусском руководстве.
Во время встречи А. Лукашенко с министром иностранных дел Чехии Карелом Шварценбергом (17 апреля), белорусский президент отметил то, что официальный Минск нашел возможность не только развернуть диалог с ЕС, но и приступить к входу в «Восточное партнерство» без «посредников». Это исключительно важный момент – оппозицией пожертвовали.
При молчаливом согласии ЕС, А. Лукашенко, исключив белорусскую оппозицию из диалога, получил возможность для втягивания в европейское «приграничье» без реформирования авторитарного режима. В итоге Минск вошел в программу «Восточное партнерство» с минимальными декоративными мерами, призванными не приукрасить «фасад» режима личной власти А. Лукашенко, а только продемонстрировать «шаги в нужном направлении». Европу, заинтересованную в подрыве российского влияния в Восточной Европе, вполне устроили столь незначительные псевдодемократические меры, предпринятые белорусским руководством.
Белорусское руководство и верхушка правящего класса преисполнена надежд на «Восточное партнерство». Оно уверено, что втягивание республики в европейскую сферу влияния не окажет дестабилизирующего воздействие на правящий режим, обеспечит легитимность четвертого срока А.Лукашенко, застрахует от экономической катастрофы в условиях кризиса. Залогом успешного нового геополитического позиционирования республики, по мнению его руководства, является неизбежное расширение противоречий между Москвой и Брюсселем.
Безусловно, Москва стратегически проигрывает Западу, допустив вступление Минска в «Восточное партнерство». Тем не менее, 17 апреля устами помощника президента РФ С. Приходько Москва выразила удовлетворение приглашением А. Лукашенко в Прагу.
В данном случае нельзя обманываться. В очередной раз договариваться с А. Лукашенко, тащить его вне «Восточного партнерства» - себе дороже. Он может быть и пообещает, но обязательно обманет. К этому в Москве уже так привыкли, что недоговороспособность белорусской стороны давно никого не удивляет. Уход Беларуси в новый геополитический проект для Москвы не является неожиданностью.
Необходимо подвести итог. Процесс вступления Беларуси в «Восточное партнерство» Москва не остановит, да она и не пытается это делать. Во всяком случае, публично. Нет смысла. Во-первых, Беларусь – типичный лимитроф, т.е. как вошла в программу, так и вышла. Во-вторых, безусловно, А. Лукашенко будет как-то веселей оказаться в одной компании с такими «светочами демократии» и друзьями Евросоюза, как М. Саакашивли и И. Алиев. Можно будет обсудить вопросы российско-белорусского «братства» с В.Ющенко и Варшавой… В общем, у Минска появляется масса возможностей окунуться в столь для него соблазнительную политику Восточной Европы, оказавшейся в европейском «предбаннике».
Зато, после 7 мая будет сложно кое-кому в Минске обвинить Москву в поддержке режима А. Лукашенко, как впрочем, и Брюсселю предъявлять российскому руководству претензии в плане демократизации ее внутренней политики…
За все, что будет твориться в Минске, с мая 2009 года несет ответственность Евросоюз и борьба между А. Лукашенко и белорусской оппозицией в Брюсселе будет восприниматься в «грузинском формате»: «власть не могут поделить отличные и просто чертовские отличные ребята».
Андрей Суздальцев, Москва, 19 апреля 2009 года, Politoboz.com